Аннотация. В статье представлен анализ отношения Л. С. Выготского к основным положениям психоанализа в первой трети ХХ века. В рамках истории развития психологической теории Выготского проведено сопоставление отдельных положений его теории и позиций психоанализа, выделены схожие идеи (важность бессознательных импульсов, преобразования внешних взаимодействий со взрослым внутрь психики, роль языка и культуры в рамках развития субъекта), а также принципиальные различия взглядов Выготского и Фрейда.
Лев Семенович Выготский (1896—1934) — советский психолог, известный своими работами по развитию высших психических функций, мышления и речи, создатель культурно-исторической теории в психологии.
Выготский состоял в Русском психоаналитическом обществе с 1925 года и до его закрытия в 1930 году. Судя по хроникам РПСАО 1923—1930, его доклады там были связаны в основном с искусством как областью, которой Выготский активно интересовался.
Однако отношения его с психоанализом были довольно сложные. В своей книге «Психология искусства» (1922) Выготский критикует применение психоанализа к искусству, указывая на отсутствие внимания к социальному в противовес бессознательному удовлетворению сексуальных влечений. У него очень много претензий к теории Фрейда. Выготский называет «основные и первородные грехи самой теории»: психоанализ недостаточно учитывает сознание, как активный фактор; пансексуализм и инфантильность без учета всей человеческой жизни.
Цитируя одну из работ по психоаналитическому исследованию творчества Достоевского, он прямо-таки издевательски пишет по поводу сравнения психоанализа с волшебным ключом в этом деле: «Не волшебный ключ, а какая-то психоаналитическая отмычка, которой можно раскрыть все решительно тайны и загадки творчества» [5, с. 106].
И все же, несмотря на такую критическую позицию, Выготский отмечает «громадные теоретические ценности, которые заложены в самой теории» [5, с. 109], которым еще только предстоит реализоваться.
В российской психологии в начале ХХ века основным направлением является фактически рефлексология, тяготение к относительно прямолинейным схемам объяснения поведения человека. Здесь Выготский чувствует, что такого подхода недостаточно, что есть нечто, что оказывается невидимым. В своей статье «Сознание как проблема психологии поведения» (1925) он отмечает: «Между тем поведение человека организовано таким образом, что именно внутренние, плохо обнаруживаемые движения направляют и руководят им» [2, с. 19]. Выготский не называет эти движения бессознательными, однако указывает, что психоанализ является одним из способов обнаруживать такие движения [2, с. 32].
В 1925 году выходит русский перевод Фрейда «По ту сторону принципа удовольствия». И одним из авторов предисловия к этому переводу является не кто иной, как Выготский. Предисловие проникнуто восхищением смелостью Фрейда, его революционностью, оно начинается со слов: «Фрейд принадлежит, вероятно, к числу самых бесстрашных умов нашего века» [3, с. 3]. Но оно было написано совместно с А. Лурией и, конечно, не представляется возможным понять, где мысли одного исследователя, а где — другого. Однако можно предположить, что могло быть так важно для Выготского в этой работе Фрейда. Описывая введение влечения к смерти, авторы пишут: «Из этой мысли раскрываются огромные возможности для учения о социальной субстанции этих влечений к смерти. “Многоклеточный” социальный организм создает грандиозные, неисчислимые возможности для нейтрализования влечений к смерти и сублимации их, то есть превращения в творческие импульсы социального человека» [3, с. 13]. Вот оно — то, что так критиковалось Выготским в психоанализе, его невнимание к социальному, здесь как будто найдено! Надежда чувствуется здесь. Надолго ли?
Итак, Л. С. Выготский заинтересован психоанализом, признает его революционный вклад в исследование психики, но во многом неудовлетворен им. Мы видим, что социальное в человеке для Выготского все время в фокусе внимания, будь то вопросы творчества или вопросы общества. Впрочем, и для Фрейда вопрос культуры и ее влияния на субъекта — один из основополагающих.
Для Выготского культурное развитие заключается в овладении «средствами поведения, которые человечество создало в процессе своего исторического развития, и какими являются язык, письмо, система счисления и др.» [4, с. 6]. Под овладением культурными средствами поведения прежде всего имеется в виду язык. (Надо отметить, что под овладением языком понимается овладение логическим мышлением и образованием понятий.) Улыбина отмечает, что «Выготский не дифференцировал речь и язык, слово в его теории выступает преимущественно в коммуникативной функции, как средство воздействия на других, а затем на себя самого, буквально как особый сигнал. Этот сигнал изначально предназначен другому человеку, но в процессе развития субъект учится обращать его и на себя, что дает принципиально новый по сравнению с животными план психического развития. Именно коммуникативный аспект слова определяет возможность его инструментального использования, позволяя интериоризировать средство воздействия на другого как средство воздействия на себя» [7, с. 70]. Заметим, что психоанализ также связывает вхождение в культуру с языком, с овладением законом языка. Вокруг речи и языка разворачивается в дальнейшем лакановское прочтение Фрейда, само выговаривание субъектом себя самого, появление истинной речи и осознание тем самым своей истории формулируется как цель психоанализа.
Далее Выготский приходит к тому, что «в широком смысле слова, в речи и лежит источник социального поведения и сознания», он утверждает социальную детерминированность сознания. Социальному он отдает главенствующую роль. «Индивидуальный момент конструируется как производный и вторичный, на основе социального и по точному его образцу. Отсюда двойственность сознания: представление о двойнике — самое близкое к действительности представление о сознании. Это близко к тому расчленению личности на “я” и “оно”, которое аналитически вскрывает 3. Фрейд» [2, с. 38]. Здесь Выготский говорит о разных уровнях психики, которые действительно напоминают отношения психических инстанций Фрейда.
Рассмотрим этот момент более подробно. Согласно Выготскому, в развитии ребенка переплетены две линии, два плана развития: естественный биологический уровень (натуральный) и культурный. В развитии психики он указывает на сложные взаимные переплетения этих уровней. Совершенствование в управлении натуральным уровнем развития, естественными процессами приводит к развитию высших психических функций. Так развивается психика ребенка.
Взаимодействие инстанций и внешней реальности во второй топике Фрейда также отражает развитие инстанции Я, как посредника между влечениями Оно, внешней реальностью и требованиями Сверх-Я. Здесь в ходе постепенного развития психики Я приобретает способность в определенной степени удерживать влечения от непосредственной разрядки в соответствии с принципом реальности. В «Я и Оно» Фрейд пишет: «Я — это часть Оно, измененная под непосредственным воздействием внешнего мира… Я старается также донести до Оно влияния и намерения внешнего мира, стремится заменить принцип удовольствия, безраздельно властвующий в Оно, принципом реальности» [8, с. 313—314].
То есть мы имеем дело со структурой психики, взаимодействием в процессе развития различных сил. Только вот смысл этого взаимодействия и результат для Выготского и Фрейда сильно расходятся. Для Выготского в описанном процессе развития усвоение культурного опыта, вхождение в поле речи и, как следствие, развитие высших психических функций — это сплошь положительный процесс, это история приобретений, но не лишений. Сама культура, по видению Выготского, «видоизменяет природу сообразно целям человека» [4, с. 8].
Фрейд же говорит о неизбежных конфликтах, о кастрации как условии вхождения в культуру. Это история скорее столкновений, лишений и, в конце концов, принятия.
Итак, отметим те точки соприкосновения в теориях Выготского и Фрейда, о которых шла речь выше.
Во-первых, важность бессознательных импульсов, тех невидимых внутренних движений, которые обозначают несостоятельность сведения психики к рефлексам.
Во-вторых, это структура психики, выделение в этой структуре разных инстанций или уровней, взаимодействующих между собой в процессе развития с окружающей средой.
В-третьих, слово как средство вхождения в культуру. Культурное развитие — прежде всего овладение словом. Согласно Выготскому, с помощью слова как знака ребенок учится управлять собой, он помещает внутрь психики внешнее взаимодействие со взрослым. «Всякая высшая психическая функция была внешней потому, что она была социальной раньше, чем стала внутренней, собственно психической, функцией, она была прежде социальным отношением двух людей. Средство воздействия на себя первоначально есть средство воздействия на других или средство воздействия других на личность» [2, с. 355].
Психоаналитические взгляды сильно созвучны такой идее, как раз речь другого определяет ребенка, означивает то, что он делает, то, какой он. И процесс превращения внешних взаимодействий со взрослым во внутрипсихическое отсылает нас к возникновению Сверх-Я.
Вместе с тем, важно указать на то, что у Выготского язык — это средство коммуникации, опосредования, это важный, но всего лишь инструмент. Тогда как для психоанализа язык — это закон, в речи другого определяется место субъекта. Более того, язык, в целом, есть довольно-таки насильственная система, которую ребенок вынужден усвоить. Этот репрессивный характер распространяется на культуру вообще, как систему запретов. Во взглядах Выготского культура, напротив, имеет бесконфликтное положительное влияние на ребенка.
В целом, мы видим в теории Выготского развитие психики ребенка как процесс освоения социального культурного опыта, овладевания и управления самим собой с помощью речи. Это процесс формирования зрелого субъекта, распоряжающегося тем, что он усвоил извне.
Сколь далек в итоге оказывается Фрейд с его расщепленным субъектом, внутрипсихическими конфликтами и «неудобной» культурой.
И несмотря на это, как соблазнительно выглядят точки их пересечения. Д. С. Рождественский в своей книге «Психоанализ в российской культуре» отмечает характерную тенденцию некоторых попыток ревизии психоаналитической теории, когда для удобства или для подтверждения своих взглядов из учения Фрейда что-то признавалось, а что-то отбрасывалось за неудобностью. «В этом отношении примечательна позиция А. Б. Залкинда, изложенная им в работе “Фрейдизм и марксизм”. Сексуальная теория, с точки зрения Залкинда, вовсе не является краеугольным камнем фрейдизма, и последний может легко обойтись без нее» [6, с. 98]. Однако для Выготского такое обращение с теорией — это как принять систему без ее центра. В работе «Исторический смысл психологического кризиса» (1927) он пишет: «Можно ли принять систему без ее центра? Ведь фрейдизм без учения о сексуальной природе бессознательного — все равно что христианство без Христа или буддизм с Аллахом» [1, с. 329].
Другими словами, несмотря на многие точки соприкосновения с психоанализом, Выготский не может его принять, так как видит его как целостную систему, у которой нельзя просто взять удобную часть. «Кто берет чужой платок, берет и чужой запах, гласит восточная пословица; кто берет у психоаналитиков — учение о комплексах Юнга, катарсис Фрейда, стратегическую установку Адлера, — тот берет и добрую долю запаха этих систем, то есть философского духа авторов» [1, с. 329].
Так, Выготский предпочел создать скорее свою философскую систему, чем использовать чужую, рискуя присвоить и ее запах.
Библиографический список:
- Выготский Л. С. Исторический смысл психологического кризиса. Методологическое исследование. Т. 1. (1927). — М.: Педагогика, 1982. — С. 292—436.
- Выготский Л. С. История развития высших психических функций// Выготский Л. С. Психология развития человека. — М.: Смысл; Эксмо, 2005. — 1136 с.
- Выготский Л. С., Лурия А. Р. Предисловие // Фрейд З. По ту сторону принципа удовольствия. — М.: Современные проблемы, 1925. — С. 3—16.
- Выготский Л. С. Проблема культурного развития ребенка // Вестник Московского университета. — Сер. 14 (Психология). — 1991. — № 4. — С. 5—18.
- Выготский Л. С. Психология искусства. — М.: Искусство, 1986. — 573 с.
- Рождественский Д. Психоанализ в российской культуре: учебно-методическое пособие. — СПб.: Восточно-Европейский Институт Психоанализа, 2009. — 170 с.
- Улыбина Е. В. Знаковое опосредование в культурно-исторической теории и психоанализе // Психологический журнал. — 2004. — № 6. — С. 64—73. 8. Фрейд З. Я и Оно // Фрейд З. Психология бессознательного — М.: ООО «Фирма СТД», 2006. — С. 291—353.
Елена Николаевна Исакова
Магистрант II курса АНО ВО «ВЕИП»
Статья из сборника научных трудов по материалам конференции «Век психоанализа в России» 03.12.2022