Изменения в восприятии времени и хроническая бессонница

Восприятие и переживание течения времени человеком является ключевым предметом психоанализа. Именно психоанализ представляет собой метод, который придает глубину и детализацию описанию течения времени.

З. Фрейд писал в своем письме Флиссу от 2 апреля 1896 года: «В молодости моим единственным стремлением было знание о времени, я интересовался проблемой времени во всех её аспектах» [4]. В работе «Мы и смерть» 1915 года Фрейд вводит понятие «подводной» психологии, делает повышенный акцент на факторе времени, говоря про возраст, смерть, отношение первобытного человека ко времени и смерти. Он пишет, как ведет себя бессознательное по отношение к смерти – оно занимает такую же позицию по отношению к смерти, как первобытный человек. Бессознательное не верит в собственную смерть, ведет себя, словно бессмертное, оно вне времени [2].

Говоря о вопросе времени, З. Фрейд неоднократно подчеркивал, что психическое («душевное») развитие обладает специфическим своеобразием, не встречающимся больше ни при каком другом процессе. Любая более ранняя степень развития сохраняется рядом с более поздней, из нее получившейся (сукцессия сообусловливает коэкзистенцию). Психическому развитию присуща пластичность, ее можно обозначить как особую способность к обратному преобразованию – регрессии (по Фрейду), поскольку происходит так, что более поздняя и более высокая ступень развития, которая была остановлена, становится уже недосягаемым.  Примитивные же состояние могут воссоздаваться снова и снова. Они являются непреходящими в самом полном смысле. Не буду напоминать вам о вопрос времени в сновидениях, З. Фрейд неоднократно отмечал, что «сновидения могут подавать весть о регрессии нашей жизни чувств на одну из самых ранних ступеней развития» [2].

Также достаточно вспомнить интерес, который он проявил к исследованиям Флисса о периодичности и ритмах [4]. Больше, чем любая другая дисциплина, психоанализ проливает свет на сосуществование прошлого, настоящего, будущего и их роль в психическом функционировании. Различные функции «Я» влияют на то, как время воспринимается, что приводит к таким проявлениям, как «дежавю», ощущение безвременья, неверная оценка продолжительности времени и переживания, связанные с будущим.

Форма переживания времени представляет собой прямое отражение бессознательных тенденций исполнения желаний, защиты, самоутверждения и самонаказания – всё это подчеркивает особый вклад, который психоанализ вносит в понимание роли времени в психической организации, становление субъекта [5].  То, что мы воспринимаем как «настоящее» – это яркая кайма памяти, окрашенная предвкушением.  Психические структуры во многом связаны с фактором времени. Они существуют во времени и развиваются во времени, подразумевая активную связь между временными зонами – прошлым, настоящим и будущим.

Мы знаем, что психоаналитик в аналитической ситуации с пациентом делает акцент на то, как бессознательные желания и переживания прошлого продолжают оказывать динамическое влияние на его настоящее и будущее. Это влияние опосредуется бессознательным фантазийным мышлением.  Психоаналитическая ситуация, по-видимому, подходит в качестве метода изучения вариацийв переживании времени. Основными элементами, влияющимина этот опыт, являются восприятие, память, самоощущение, бессознательные фантазии и идеи, касающиеся смерти.

Понимание психоаналитиком ассоциаций пациента определяется темпоральными (временными) факторами, такими как контекст и смежность, последовательность сходных или противоположных элементов. По сути «Я» как инстанция – это концепция, ограниченная временем; идентичность подразумевает, что «Я» – это одна и та же сущность в разные моменты времени. Существует глубоко укоренившийся бунт против тирании времени, начинающийся с нужды, разочарования в младенчестве и достигающий кульминации в осознании того, что человеку всё-таки суждено проиграть борьбу со смертью.

Временной опыт (отношение ко времени) у пациента напоминает аффективные состояния, компромиссное формирование конфликтующих тенденций, отражающих сознательное и бессознательное содержание идей.

Чувственное восприятие настоящего воспринимается, интерпретируется и отыгрывается в терминах «ментальной установки», сформированной под влиянием постоянных бессознательных фантазий. В психоанализе описаны нарушения поведения в отношении времени, проистекающие из конфликтов по поводу фрустрации влечений на каждой фазе психосексуального развития [3,5]. В результате представления времени конкретно можно рассматривать время в фантазии или в формировании симптомов. Из событий эдиповой фазы мы наблюдаем наиболее распространенные представления о времени, как о фрустрирующем факторе.

Из таких образов и ассоциаций пациентов мы узнаем, что время чаще всего отождествляется с отцом, непреклонной, неумолимой и всемогущей силой, стоящей между кровосмесительными желаниями и их реализацией. Восстание против суровой «реальности» времени может принимать различные формы, выражая желания устранить, овладеть, контролировать и приостановить время на неопределенный срок.

Ускоренный ритм жизни с преобладанием изобилия информации и стремления «что-то делать» предъявляет повышенные требования к временной компетентности, как интегральной характеристике определяющей способности человека ориентироваться в текущем времени, конструктивно действовать в различных временных режимах и выстраивать личную временную перспективу.

Временная перспектива выступает «линзой», через которую человек смотрит на себя и на мир, структурирует свой жизненный опыт, выбирает темп собственной жизни.

За последние несколько лет в повседневной клинической практике я наблюдаю трансформацию в когнитивных репрезентациях временной перспективы у пациентов:

• Временная неопределенность, сниженная связанность временных зон между собой, что говорит о наличии расслоения «Я» во времени наблюдается тенденция к снижению желания оставаться в настоящем
• Потеря образа будущего, расслоением «Я» во времени, а сам человек в таком случае является «маргиналом» или «вечным путником» в «поисках себя»
• Синдром отсутствия будущего, который сопровождается негативным, неконструктивным образом будущего

Меняющаяся временная перспектива может привести к актуализации дисфункциональных убеждений, вызвать травматические переживания из прошлого, что приведет к развитию негативных изменений в психологическом здоровье в форме расстройств настроения, тревожного спектра расстройств и спектра нарушений сна.

Изменения во временной перспективе являются одним из маркеров психического функционирования. Наличие этих изменений является индикатором:

• Гибкости в адаптации к изменяющимся жизненным обстоятельствам
• Изменений в здоровьесберегающем и профилактическом поведение, например, в отношении сердечно-сосудистых расстройств, колоректального рака, рака молочной железы и сахарного диабета
• Индикатором стресс реактивности – гипо/гиперкортизолемической тенденции. Депрессии, агрессии, тревожного спектра расстройств и сниженной психологической устойчивости в период неопределенности

Однако по сей день не изучалась степень, с которой индивидуальные различия во временной перспективе, т.е. способ отношения к прошлому, настоящему и будущему, связаны с качеством сна. Напомню, что А. Грин писал, что бессонница, как сбой в психической работе, является продолжением работы негатива и отражает наличие чувства беспомощности у субъекта, которое в рамках данного контекста может быть вызвано изменениями во временной перспективе [1].

Цель исследования: выявить специфику связи временной перспективы и изменений в качестве сна в форме хронической инсомнии.

Участники исследования: 50 женщин и мужчин предъявляющие пре-, интра- и постсомнические жалобы на протяжении 2-3 месяцев. Средний возраст 35,1±10,2 года; образование 12,5±3,8 лет.

Методики исследования: Опросник оценки временной перспективы Ф. Зимбардо (ZTPI), индекс выраженности хронической бессонницы (ISI), оценка соматического и когнитивного возбуждения перед сном (PSAS).

У обследованных нами мужчин и женщин наблюдались следующие особенности:

• Темпоральная ригидность, проявляющаяся в сниженной связанности временных зон (личное прошлое, настоящее, будущее) между собой.  Это говорит об отсутствии стабилизации в осознании своего «Я» во времени
• Прерывистая взаимосвязь между прошлым, настоящим и будущим
• Отсутствие временной непрерывности, связанности временных зон, что является индикатором пограничной личностной организации, которая в условиях неопределенности приводит к сниженной способности справляться с субъективной неопределенностью
• Негативное прошлое, сниженное гедонистическое настоящее (жизнь на «автопилоте», оператуарное функционирование), фаталистическое настоящее, негативное будущего (страх не успеть, не быть «лучшим», диффузный образ будущего) значительно коррелировали с наличием хронической инсомнии (p <0,001) и наличием когнитивного гипервозбуждения перед сном (p<0,001)
• Отрицательно окрашенные прошлое и будущее. Это связано с ухудшением качества сна. Данная связь опосредована наличием когнитивного гипервозбуждения
• Негативное восприятие будущего. Выступает одним из психологических предикторов неудовлетворенности качества сна (B=18,114, p<0,001), а также когнитивного гипервозбуждения перед сном (B=17,249, p<0,001)
• Проявления когнитивного гипервозбуждения (тревожные руминации, катастрофизация, негативное чтение будущего, продумывание действий, склонность к застреванию и планированию)
• Соматическое (боли в теле, желудочно-кишечные проявления, мышечного напряжение, зуд) и когнитивное гипервозбуждение  перед сном, которое сопровождается мыслями о событиях, связанными с предполагаемой потерей или неудачей, и, следовательно, часто ориентированы на негативное прошлое
• Мысли «а вдруг, а если», которые в первую очередь связаны с будущими событиями и неопределенностью. Эта форма прогнозирования, включающая негативные ожидания усиливает негативный образ будущего, приводя к усилению соматического и когнитивного гипервозбуждения, которые влияют на пре- и интрасомнические (трудности поддержания) нарушения сна.

Полученные нами данные указывают на то, что, наличие когнитивного обитания в негативном прошлом, будущем, переживания, связанные с давлением времени, неопределенностью, часто сопровождается изменениями в качестве сна в форме пре- и интрасомнических нарушений, наличие соматического, когнитивного гипервозбуждения вечером, перед сном. Мы с вами знаем, что борьба со временем представляет собой борьбу с требованиями Сверх-Я [3].

Говоря про практические рекомендации, наличие связи между изменениями во сне и временной перспективе может свидетельствовать о том, что необходимо применять психотерапевтические вмешательства способные сделать более сбалансированную временную перспективу у пациента. Например, терапия усиления осознанности при стрессе (MBSR) и Time Perspective Therapy Acceptance and Commitment Therapy.

Библиографический список:

1. Грин А. Работа негатива. Психоаналитическая работа, фокусированная на концепте негатива. – 2020. – 448 с.
2. Фрейд З. Мы и смерть. ERGO. – 2022. – 82 с.
3. Arlow JA. Psychoanalysis and Time. Journal of the American Psychoanalytic Association. 1986; 34(3): 507-528. doi:10.1177/000306518603400301
4. Kurtz SA. The Psychoanalysis of Time. Journal of the American Psychoanalytic Association. 1988; 36(4): 985-1004. doi:10.1177/000306518803600406
5. Abraham, G. (1976) The Sense and Concept of Time in Psychoanalysis. International Review of Psychoanalysis 3:461-472

Алексей Игоревич Мелёхин

Кандидат психологических наук, доцент, клинический психолог высшей квалификационной категории, сомнолог, когнитивно-поведенческий терапевт, психоаналитик, психоонколог. Действительный член Academy of Cognitive Therapy (США)

Автор: b17.ru