Разбор спектакля «Комната Адлера» в Московском драматическом театре имени М.Н.Ермоловой. «Комната Адлера» – это пьеса, в основе которой лежит история жизни Билли Миллигана — одного из самых загадочных персонажей XX века, известного в истории и криминалистике как человек с диагнозом «множественная личность».


Можно ли в театре отобразить бессознательное? «Комната Адлера» в Театре Ермоловой — спектакль, в котором режиссер-постановщик Лера Суркова предприняла именно такую попытку. Взяв за основу пьесу Анастасии Букреевой, режиссер развернула модель внутреннего мира психопатического пациента в диалоге с психиатром и гипнотерапевтом Петром Алексеевичем Адлером. Камерная постановка, за счет глубокого содержания и сильных актерских работ Олега Меньшикова и Евгения Ткачука на фоне видеоряда, представляет собой интерес не только для любителей театра, но и для психологического сообщества. В ней поднимаются темы взаимосвязи безумия и гениальности, всемогущества бога и несовершенства человека, сумасшествия и нормы, внутренней тюрьмы и свободы.

Вдохновившись биографией Миллигана, в котором уживалось одновременно 24 личности, драматург Анастасия Букреева создала отечественный аналог пациента, страдающего от диссоциативного расстройства личности. Бессознательное Ивана (Евгений Ткачук) вмещает в себя дом с множеством комнат, в каждой из которых кто-то живет. Восьмилетний Давид любит играть и боится папочку. Жеманная Вера нежна, заботлива и слегка флиртует с врачом. Матвей Борисович вышел за хлебом и заблудился. Творческая субличность Ивана рассуждает о выставках в Эрарте и мероприятиях в Гараже. Бандит Витек способен вырваться из психиатрической лечебницы, одним ударом уложив несколько охранников. А Пастор следит за порядком в голове, слушает Баха и поражает доктора высоким интеллектом.

Внутри этого своеобразного «дома» скрыта целая семья, где есть прототипы родителей и старшего брата — защитника от внешней агрессии. Эту семью бессознательное Ивана «взрастило» в качестве механизма защиты от агрессии родного отца, алкогольной зависимости матери и острого ощущения одиночества, и отчуждения от окружающего мира. Основная субличность Ивана заперта Пастором в одной из комнат, потому что разрушение этих иллюзий чревато тем, что Иван окажется затянут в «черную воронку» всепоглощающего чувства вины, в котором есть и философская дилемма Достоевского, и отвращение к чудовищности человеческой «пустоты» Пелевина.

Петр Алексеевич Адлер (Олег Меньшиков) – обладатель фамилии великого психоаналитика, гипнотерапевт, психиатр, ученый и, вполне возможно, всего лишь очередная субличность Ивана. Его ироничный взгляд в самом начале их диалога очень быстро сменяется недоумением, исследовательским интересом, страхом, а в итоге – нейтральностью ученого, принимающего любой исход истории пациента как данность или простой факт, который также можно изучать.

В спектакле задействовано всего двое актеров, которые в основном сидят напротив друг друга. Но это не читка пьесы, а элемент композиции, в котором самое главное происходит не через жесты, а через мимику и взгляды, крупным планом показанные на широкой ленте экрана над сценой. Так каждый зритель может примерить на себя роль психиатра и самостоятельно проанализировать, кого ему показывают актеры: безумца, гения, преступника, лжеца или несчастного человека, который выстроил внутри своей психики защитное пространство, чтобы как-то справиться с жестокостью мира и собственным несовершенством.

На экране, кроме лиц актеров мелькают тени людей в ускоренной съемке. И хотя современного зрителя не так просто напугать, как это было в театре жестокости Арто, где приглашали врача в зрительный зал на тот случай, если кому-то станет плохо, смазанные образы стремительно движущихся теней служат отличным дополнением к тяжелым темам, о которых говорят герои, в диалоге которых перверсивное насилие соседствует с любовью, фрейдистское убийство отца перестает быть просто символическим, а в гипнотический транс входит не пациент, а гипнотерапевт.

И, равно как на сцене пациент и терапевт меняются местами, под экраном, на котором можно изучать актеров, есть зеркальная полоса, отражающая зрителей спектакля. Возможно, это сигнал, что не стоит обманываться: любой из «восьми миллиардов личностей бога», насколько бы адаптированным к жизни в обществе ни был, может тоже проявлять такие девиации, которые вдохновят на исследовательскую работу ученого психиатра.

«В мире нет ни одного счастливого человека», — уверена гениальная субличность Ивана — тот самый Пастор, который глубоким тембром и создающим эхо голосом способен ввести в гипноз, как Адлера, так и весь зал. Этот глас божий — совесть, душа и внутренний защитник, который предлагает вместо таблички «Выхода нет» разместить надпись «Выход рядом». Он такая же иллюзия, как веревка, которой на самом деле нет у взрослых слонов и которую они помнят с детства, когда их привязывали, чтобы они никуда не смогли уйти. Но это ограничение свободы, так же, как и вытеснение травматического детского опыта и тех жестоких поступков, которые совершают собственные субличности, — залог безопасности, спасительный круг, последний оплот инстинкта самосохранения психотика на его стремительном пути к окончательному саморазрушению.

Возможно ли вылечить пациента с диассоциативным расстройством личности, соединив его личности в одну? Ответ в спектакле однозначный — это чревато страшными последствиями, включая не только снижение IQ до нормы, но и выбор пациентом того выхода, который для каждого психолога или психиатра оказывается самым страшным кошмаром. И это ставит перед зрителями очередной вопрос: что такое «нормальность» и что мы теряем тогда, когда выбираем в качестве основной ценности психологическое здоровье, а не свободу?

«Комната Адлера» – потрясающий спектакль с точки зрения не только содержания, но и актерских работ. Евгений Ткачук тембром, жестами, интонационно и с помощью акцента ярко рисует каждую субличность, благодаря чему складывается целостный паззл многогранной структуры личности Ивана.

Что же касается психиатра, Олег Меньшиков, благодаря своему таланту и харизме, создал такого персонажа, который не может не нравиться за счет своего интеллекта, ироничного отношения к жизни и некоего божественного сверхмогущества, который способны проявлять гипнотерапевты, силой взгляда умеющие погрузить пациента в глубокий транс. При этом он же, будучи ученым, приводит в ужас своим нейтральным отношением к человеку как к объекту исследования. Монологи Олега Меньшикова в этой постановке можно рассматривать как отдельное произведение искусства, потому что в них раскрывается такая гамма чувств и спектр идей, что в каждой фразе можно дополнительно найти еще целый калейдоскоп смыслов.

Возможно ли, имея интеллект выше, чем у Эйнштейна принять этот мир и себя в нем безоценочно? Этот вопрос ставился не раз в литературе, кинематографе и театре. Дэниел Киз в своем научно-фантастическом романе «Цветы для Элджернона» писал, что гениальность убивает веру в человечество. И пока внутри комнат Ивана жива Вера и внутренний ребенок, жив и он, потому что даже тот, кто отвергает человечество, остается его частью.


Автор: Инесса Владимировна Зайцева


Автор: Инесса Зайцева

Психолог, гипнотерапевт, кинокритик и театровед
Ресурсы: Страница ВКонтакте, Группа ВКонтакте, Телеграм-канал, Страница B17

Добавить комментарий